MUSE: все дроны в один день

«Вы на концерт?» - спрашивала контролер на входе в кинотеатр СИНЕМА ПАРК Галерея АРТ. В дальнейшем оказалось, что вопрос не праздный. Энергетика показанного в фильме музыкального действа, вкупе с мастерством постановочной группы и прекрасным звуком, позволила окунуться в атмосферу концерта не хуже, а, скорее, лучше зрителей VIP-мест.

К славе создателей фильма (режиссерами проекта стали Том Керк и Иэн Уиллем Шрам), они не перегружали меломанов многозначительными речами участников группы. Только вступительные и прощальные немногочисленные реплики. Фильм-концерт, как назвали бы его когда-то в программе передач. Взгляд с точки зрения дрона, сказали бы сейчас.

Для тех, кто знаком с MUSE исключительно по хитам, включая автора этих строк, очевидны изменения, произошедшие в звучании группы. В эпоху взрослости (а фронтмену Мэттью Беллами в июне исполнилось 40 лет) в новом альбоме Drones, вышедшем в 2015 году, замечено больше всего: концептуальности, рОковой тяжести; ровного, хоть и не без скатывания в фирменный фальцет (иногда на грани ультразвука) вокала.

Целый аттракцион придумок для шоу носил, в основном, сферический характер. Это прозрачные, подсвеченные изнутри розовым шары с плавающими внутри зародышами, что в начале плавно поднимались вверх, чтобы потом сбиться в стаю над сценой. Похожая на грампластинку и довольно быстро движущаяся по кругу сцена, в центре которой компактно устроились участники группы. Высящаяся над ними, похожая на инопланетный космический корабль конструкция с круговым экраном, словно готовая унести музыкантов в иную реальность. Часть сцены с роялем, окутываемая цилиндрической ширмой, на которой проецировались дивной красоты футуристические картины.

Поскольку стартовавший в 2016-м «корабль» концертного тура носил одноименное название «Дроны», то на концертах их было в ассортименте, особенно, на композиции «Dead Inside». Начинался же концерт и, практически, заканчивался, за исключением бисов, композицией «Drones», что не только напоминало, по какому поводу все собрались, но и закольцовывало это цельное по задумке произведение. Звучащая как хорал композиция демонстрировала и пристрастия Беллами к классической музыке, и то, за что его на первых порах сравнивали с незабвенным Фредди.

С этого момента оказавшиеся на концерте счастливчики и последовавшие за ними кинозрители как бы вступали в зачарованный круг, выйти за пределы которого не позволяли не только соседи, но и плотная виртуальная реальность: как в изометрии, так и плоскостном варианте. Стена звука, которую извлекали всего лишь трое музыкантов: Мэттью Беллами (вокал, клавишные, соло-гитара), Доминик Ховард (ударные) и Крис Уолстенхолм (бас-гитара); видеопроекции, огромные голограммы в виде прекрасных див и горящих человечков. Особенно вся эта мощь обрушивалась на публику в многочастной композиции «The Globalist». Типично Мьюзовское чередование мелодичного и рОкового отрывков переходило в недо-цитату из Рахманинова, а затем – в многоголосую медитативно-раздольную часть, навевающую ассоциации с «Bohemiam Rhapsody».

Сугубо индивидуальная манера гитарного звукоизвлечения Беллами была особенно ярко продемонстрирована в композиции «Reapers». Причем концертный вариант был ничуть не менее впечатляющим, чем студийный. Трудно вспомнить (поскольку мало прецедентов, когда вокалист и соло-гитарист едины в одном лице), чтобы нервный, скачущий по октавам вокал настолько соответствовал стилю игры. Теперь этот «творческий союз», пожалуй, достиг апогея.

В новом альбоме в чистом, незамутненном виде представлены мысли о той необратимости, к которой бодрыми шагами подходит человечество. О том, как технологии разлагают самоидентификацию, делая самые смелые антиутопии, буквально, завтрашним днем. Важно, что это не абстрактная и мало кого интересующая «борьба за мир», а заключенный в мелодичную оболочку вопль одинокого, разрываемого сомнениями и страхами человека.

На основную тему альбома с самого начала намекали выстроившиеся в проходах люди в военном облачении, а также костюмы музыкантов, представляющие собой стилизацию под форму пилотов ВВС. Крайне резкий голос сержанта, персонажа одной из песен, настойчиво вопрошал, не дрон ли ты?! Над всеми возносился некий огромный вездесущий образ, от пальцев которого тянутся виртуальные нити к музыкантам, показывая их марионетками. Подобно эпохальным творениям Pink Floyd, в композициях звучали обрывки речей; в качестве респекта их пикирующему штурмовику и летящей свинье, сквозь зал, подобно дирижаблю, медленно дрейфовал похожий на дирижабль дроно-кит. Были и традиционные игры для зрителей в виде засыпающего зал серпантина всех форм и видов на «Mercy» или фланирующих по залу больших белых мячей.

Первый за шесть лет полноценный альбом коллектива критики упрекали в самоцитатах и «усталости материала», но правы были музыканты, утверждая, что вернулись к корням, отбросив излишнюю вычурность и электронные изыски. И достойная киноадаптация MUSE: Drones World Tour делает это очевидным.