Домашнее насилие: нет тела - нет дела

И трактуют эти отказы в возбуждении уголовных дел "диванные эксперты" по-разному, но с акцентом на нежелание портить общую статистику. Вспоминают прогремевшую на всю Россию фразу участковой из Орла, которая сказала по телефону заявившей об угрозах женщине: "Если вас убьют, обязательно выедем, труп опишем, не переживайте!" Вечером женщину, просившую помощь у полиции, убили.

Участковую, кстати, впоследствии суд приговорил к двум годам колонии-поселения.

Халатность? Да. Коллегам тогда участковая сказала: "Они потом еще 38 раз помирятся, а мы в дураках будем".

А ведь горькая правда есть в ее словах! Про примирение и последующее обвинение всех, кто помогал жертве при конфликте.

Вспоминаю, как нашу молодую соседку снизу периодически избивал сожитель. А если она не открывала ему дверь, то он бил окна. Жила соседка вместе с шестилетним сыном и матерью, и их крошечная двушка в "хрущевке" была горячей точкой и зоной громких конфликтов всего двора.

Сотовых телефонов тогда не было, а у этой вечной жертвы домашнего насилия не имелось и стационарного телефона. Но после шекспировских страстей и грохота разборок парочка выходила как ни в чем не бывало под ручку на прогулку. На лице Натальи кроме синяков сияла и улыбка. Следы побоев камуфлировались темными очками и шарфиками.

Я тогда удивлялась взаимоотношениям, идеально иллюстрирующим пословицу "Люби жену как душу, тряси ее как грушу". Пыталась не вмешиваться, пока не произошел самый страшный погром. Сожитель буянил, его не пускали, он обещал всех придушить и пошел бить окна. Громко плакал ребенок, причитала бабушка, а Наталья (на моей памяти в первый раз!) вдруг истошно стала взывать к соседям: "Люди! У кого есть телефон - позвоните в милицию! Пожалуйста!"

Я тут же позвонила и вызвала наряд.

Буяна увезли и упекли на 15 суток. Кстати, до сих пор этот смехотворный срок - максимальное наказание за "первичное совершение побоев".

А ко мне на следующий день явилась Наталья и устроила скандал. Вот с какой такой стати я вдруг вмешалась в ее личную жизнь? Я настолько растерялась от неслыханной наглости, что попробовала возразить: "Но вы ведь сами просили о помощи! Рыдали и визжали, чтобы вызвали милицию..." "Мало ли что я в запале сказала. А вот у Петруши сейчас могут проблемы быть. Он ведь сидел уже. А я его люблю!" То, что проблемы уже были у ее ребенка, который заикался, она не вспоминала. Мальчик однажды ушел из дома, и его фотография транслировалась на уфимском телеканале. Слава Богу, нашли через два дня. Где он скитался зимой, где грелся?..

Я пообещала Наталье, что больше НИКОГДА и никуда звонить не буду. Правда, с оговоркой, что, если будут кричать ребенок и ее мама - я все равно буду бить во все колокола. А вот на ее "запал" ни за какие пряники реагировать не стану. Раз уж такая любовь-морковь у нее с Петрушей.

Другая история произошла не так давно. Воскресным утром наш коттеджный поселок взбудоражили крики дочки моей соседки. Она бегала вокруг нашего забора, стучалась в ворота и умоляла моего мужа о помощи. Мы оба ринулись на соседний участок. Лариса с окровавленным лицом (как впоследствии оказалось - был сломан нос) рыдала, около нее буянил и размахивал руками ее второй муж (отчим позвавшей на помощь студентки). От него разило перегаром, и он был в явном неадеквате. Мой муж потащил Ильдара за ворота, на улицу. Я быстро закрыла засов ворот и стала успокаивать Ларису, параллельно пробуя вызвать полицию. Услышав суть происшествия, на другом конце провода пообещали приехать, но как-то без энтузиазма, я бы сказала. Быстрее полиции приехали мать и сестра Ильдара, которым мы тоже позвонили.

Соседа на улице удерживали уже несколько человек. Но в какой-то момент он вырвался и стал карабкаться на забор, пообещав нам с Ларисой: "Я вас всех сейчас урою!" Промелькнула мысль: "А меня то за что? Вот клялась ведь себе не вмешиваться в соседские разборки. Какого черта опять на те же грабли наступаю?!"

Дальнейшее поведение Ларисы расстроило и разочаровало. Да, она развелась с Ильдаром и вычеркнула его из своей жизни. В принципе, до того скандала он был нормальным семьянином, рукоприкладством не отличался. И потом в своем разводе Лариса обвинила дочь (нечего было позорить ее перед соседями!) и отчасти нас. Не надо было, мол, полицию вызывать и все это поднимать. Типа она сама Ильдару много чего наговорила и отчасти виновата в том конфликте. Просто не думала, что такая агрессивная реакция у него будет.

Именно тогда я поняла отсутствие энтузиазма в голосе дежурного. Таких вызовов - масса! Только потом люди начинают яростно доказывать, что сами случайно носом об асфальт ударились, причем не один раз. Вот вам и парадоксы статистики. Плюс особенности национального менталитета и отсутствие четкой законодательной базы.

Еще в 2018 году российских женщин признали одними из самых незащищенных в мире – Россия, набрав ноль баллов в области законодательства по защите женщин от насилия, оказалась на одном уровне с Либерией, Габоном и Йеменом.

Последние несколько лет законодатели не принимают конкретную сторону в вопросе о домашнем насилии. Они мечутся между двух лагерей, то удовлетворяя интересы консервативных групп и закрывая глаза на бытовые преступления, то, напротив, прислушиваясь к жертвам, правозащитным организациям и кризисным центрам. Так, в феврале 2017 года были декриминализованы впервые совершенные семейные побои. Состав 116 УК РФ (Побои) был переведен в статью 6.1.1 КоАП РФ. Таким образом, если побои совершены впервые, они квалифицируются не как уголовное преступление, а как административное правонарушение.

Основная масса наказаний по ст. 6.1.1 КоАП РФ – штрафы. Привлечение виновного к административной ответственности никак не защищает и не восстанавливает права потерпевших, а штраф в 5 тысяч рублей не является сдерживающим фактором для обидчика, в сознании которого выведение побоев из Уголовного кодекса в категорию "правонарушения" воспринимается как разрешение к рукоприкладству.

16 апреля спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко заявила, что сенаторы вернутся к работе над законопроектом о борьбе с бытовым насилием после того, как удастся победить коронавирус. При этом она выразила свою уверенность в том, что всплеска домашнего насилия не будет, так как семьи, наоборот, вместе будут переживать этот трудный период.

Как предотвратить домашнее насилие? Как научиться контролировать себя и избегать агрессии в конфликтных ситуациях? Как избежать участи жертвы? Есть ли психологические практики и приемы для решения этих вопросов?

Для того, чтобы ответить на вопросы, поставленные в статье, нужен не просто комментарий, а большое социо-психологическое исследование. Поскольку тема бытового насилия имеет свою историю, свою классификацию (физическое, сексуальное, психологическое, эмоциональное) и свои причинно-следственные связи.

Но постараюсь быть краткой. Вы, наверное, обращали внимание, что обычно женщина, подвергаясь насилию, кричит, плача, или шепчет отчаянно: «За что?». Такой же вопрос задают насильнику, прежде чем подвергнуть его осуждению. Уже в этом кроется очень большая ошибка-заблуждение: дескать, если кто-то в семье заслужил наказание - пусть получит его, а уж в какой форме - решит сильнейший. Эта установка не меняется на протяжении многих-многих лет. Так велось и в патриархальной Руси, такие стереотипы существуют и сейчас, поскольку, как ни обидно это сознавать, нашему обществу свойственна некая милитаризация сознания. Это касается многих сфер деятельности. В том числе и гендерных отношений.

А домашнее насилие носит, в основном, гендерный характер, поскольку среди жертв чаще всего женщины. Виной тому традиционное распределение ролей в большинстве семей, где мужчина - полновластный глава, чьё поведение не подвергается никакой критике. Безусловно, имеют значение и личностные особенности обеих сторон (и агрессора, и порой жертвы), которые формируются в результате недостатка родительской любви, копирования уродливой модели неблагоприятных семейных взаимоотношений, отсутствия любви в детстве, низкого уровня культуры и образования. Хотя насчет последней причины многие могут возразить, так как от домашнего насилия страдают и женщины, имеющие формально образованного и достаточно обеспеченного партнёра. Причина этого, как ни странно, кроется в том, что под правильным воспитанием девочек в семье, зачастую подразумевают привычку идеализировать партнера, воспринимать события с точки зрения своей ответственности (пресловутый комплекс вины). Помните, у Марины Цветаевой: «О, вопль женщин всех времен: Мой милый, что тебе я сделала!». Вот и воспринимается физическое, более заметное, или невидимое для окружающих, психологическое насилие, как наказание за допущенную провинность. Дескать, провоцируешь, сама виновата.

Имеет значение, безусловно, и генетически обусловленные особенности характера обеих сторон конфликта, и сложное экономическое положение семьи, когда и жить вместе невозможно, и уйти некуда. Плюс бытующие стереотипы: «детям нужен отец», «милые бранятся, только тешатся», «бьёт, значит любит» и прочие трафаретные установки.

Всем нам, думаю, известны и такие случаи, когда в результате долговременных отношений с агрессивным партнером у женщин формировался так называемый «бытовой стокгольмский синдром», когда жертва начинает верить, что, если полностью подчинить своё поведение требованиям насильника, то с ним установится некая эмоциональная связь и насилие исчезнет само по себе. Часто, если женщина обращается за помощью в полицию, она ожидает, что обидчика приструнят именно за данный случай. Когда же полицейские проявляют вполне оправданное рвение и агрессивного мужа привлекают к административной или уголовной ответственности, жена встаёт на его защиту, как бы моментально забывая о тех обидах и побоях, которые были нанесены не только ей, но и детям. «Наташ» и «Петруш», описанных в статье, увы, очень много.

Да и суды наши порой становятся в странную, на мой взгляд, позицию, предъявляя к потерпевшим от домашнего насилия завышенные требования и даже обвиняют их в провоцировании конфликтов или в ненадлежащем поведении во время конфликта. Пресловутый закон о декриминализации конфликтов в семье немало способствовал этому. Как уже написала автор статьи, к закону об ужесточении наказания за бытовое насилие думские сенаторы планируют вернуться после окончания коронавирусной пандемии. Но жизнь-то продолжается. И продолжается в не самых благоприятных условиях, связанных с карантинным режимом. Психологи, психотерапевты, психиатры бьют тревогу, говоря о повышенной тревожности, нестабильности, беспомощности перед общей опасностью. Обилие отрицательной информации, нарушение границ личности из-за скученности в одном пространстве только усиливают раздражение. Конфликтующие супруги не могут из-за самоизоляции переключиться на работе, сходить куда-либо отвлечься и развлечься, остаться вдвоем, отправив детей в школу, и найти возможность примирения. Так можно ли ждать окончания пандемии, чтобы откладывать принятие соответствующего законопроекта на неопределенное время? Вопрос риторический. И получается, что спасение утопающих - дело рук самих утопающих.

Что делать, если бытовое насилие коснулось вас? Важно понять, что если человек, осуществляющий агрессию в отношении вас (психологи называют таких агрессоров абьюзерами), не видит проблем в своем поведении, он никогда не изменится. Менять вам что-то в себе бесполезно, он найдет ещё тысячу причин вас унизить и обидеть. Просто он не может строить отношения иначе. Клятвенные заверения насильника в том, что он исправится, не подкрепляемые незамедлительными действиями - ложь. Следует пробовать спасти отношения только в том случае, если ваш домашний агрессор сам захочет измениться. Психиатр или психотерапевт, или психолог смогут помочь ему научиться контролировать своё поведение. В международной практике существуют психотерапевтические и образовательные программы для мужчин-абьюзеров. Но, повторюсь, работать ему придётся именно над собой, исправлять именно своё отношение к миру, вообще и к семье, в частности, а не привлекать вас в качестве партнёра, перекладывая с больной головы на здоровую (что бывает часто на приеме у семейного психолога). Если партнер, проявляющий насилие, не хочет меняться, а вы остаётесь с ним «ради детей», подумайте, к чему приведёт сохраняющаяся в семье атмосфера насилия. Ведь даже вербальное, словесное, насилие наносит физический вред здоровью всех членов семьи.