Эмиль «Кубань» про службу со СВОими и пиратов

— Эмиль, вы работали в мореходке на Севере вахтовым методом и, думаю, неплохо зарабатывали. Почему решили пойти служить по контракту? Что послужило отправной точкой серьезного решения? И как умудряетесь длительное время не говорить родным и близким где вы?

— Да, в мореходке я хорошо зарабатывал. Но ни одна вахта по остроте ощущений, жизненному опыту и многим другим категориям не сравнится с участием в военной операции. Это дело для настоящих мужчин. Только там можно в полной мере проверить себя «на слабо», понять, на что ты действительно способен. Я с детства мечтал с оружием в руках защищать Родину. Читая книги о Великой Отечественной войне, мысленно представлял себя на месте героев. У Владимира Высоцкого есть очень хорошая «Баллада о книжных детях», которая заканчивается такими строками:

«Если путь прорубая отцовским мечом, 
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почем,
Значит нужные книги ты в детстве читал!»

Именно поэтому, когда началась специальная военная операция, я сразу же хотел уйти служить, у меня было несколько попыток пойти в военкомат, но близкие друзья и родственники категорически были против, отговаривали и ни в какую не хотели меня отпускать. Было много эмоций, слез, приводились доводы, что «жизнь одна, а ты нам очень нужен и дорог». Вот именно поэтому я и решил не афишировать свое подписание контракта, поберечь нервы родным. Сказал, что ухожу в очередной длительный океанский рейс. К моим таким командировкам все привыкли, отпустили «в море» со спокойной душой. Даже порадовались, что уплываю подальше от возможной мобилизации.

О своем решении ни разу не пожалел. Что послужило триггером окончательного и бесповоротного решения подписать контракт? Мы с друзьями читали тревожные новости с фронта в Телеграм. Тогда были какие-то отступления… И такая злость взяла: «Как так?! Надо лично идти и разобраться!» Вот с тех пор и разбираемся.

К тому же у меня дед — герой ВОВ. У дедушки есть высокая государственная награда — орден Отечественной войны 1-й степени. Стыдно было бы внуку прятаться по углам, когда дед без страха бил нацистов.

 — Вы артиллерист. Расскажите немного о службе в этом роде войск. Еще Наполеон Бонапарт говорил, что: «Бог воюет на стороне тех, у кого лучше артиллерия». Вы прочувствовали это на себе?

— Артиллерия своеобразный вид войск, достаточно сложный, идут постоянные подсчёты для ведения огня, причем на большие дистанции работать легче, нежели в непосредственной близости со своими. Но никогда от задач не отказывались, все исполняли четко.

В современной войне артиллерия так же необходима, как и раньше. Гаубицы с солидного расстояния наносят удары по объектам и технике противника и их мощь и силу нельзя сравнить с теми же дронами. У дронов не хватает ударной мощи, и пока они артиллерии не конкуренты ни по скорости, ни по эффективности. Ни один укрепрайон не будет уничтожен дроном. А вот наши «Кинжалы» и «Искандеры» с такими задачами справляются с легкостью.

 — У вас есть награды? Какие? За что получили?

— Да, я награжден орденом Мужества, медалью «За отвагу» и медалью Суворова. Еще у меня есть Знак отличия Георгиевского креста четвертой степени.

За что награжден? Мой расчет был одним из самых результативных, мы всегда находились вблизи линии боевого соприкосновения (по меркам артиллерии), выполняли одни из самых сложных задач дивизиона. За это, собственно, и были представлены к награждениям.

 — Эмиль, дружите ли вы с теми, кто непосредственно в боях не участвует, но без кого невозможна ни одна война? Это водители, техники, повара и другие люди, вносящие неоценимый вклад в общее дело.

— Да, конечно, дружим. Постоянно в плотном общении. Я и сейчас «с Большой земли» постоянно стараюсь своим ребятишкам что-то отправлять с оказией. То, что просят. И не важно — «огневик» или «тыловик». И нам на позиции постоянно водители передают приятные посылочки, вкусняшки разные неуставные. Это настоящее военное братство! Например, сгорело у нас во время боя вещевое имущество, так уже на следующий день нам привозят по возможности то, что успели насобирать. Всегда мы чувствуем поддержку, и это очень греет. Дружба на фронте особая, на всю жизнь. Очень тяжело терять товарищей, поэтому ты совсем по-другому относишься к окружающим тебя людям, не как на гражданке. Ценишь общение, встречи, беседы.

В феврале, когда вывели меня с огневых позиций, руководство поставило задачу обучать людей в тылу.

Я как-то даже новосибирского депутата Виктора Стрельникова наведению орудия обучал.

 — А когда вы все-таки признаетесь родным, что не бороздите океаны, а воюете? Они ведь увидят рано или поздно следы осколочных ранений. Спросят — где был? А вы лаконично ответите, как Саид из «Белого солнца пустыни»: «Стреляли!»? Или на пиратов ранения спишите?

— Война план покажет. У нас покруче замесы бывают, чем абордажи «Черной жемчужины» Джека Воробья или современных сомалийских «джентльменов удачи». А про пиратов — идея! Спасибо.

Но пока мы с ребятами свои разборки с нацистами не закончили. Победа будет за нами!