Старшие говорили: "Кто уходит на войну в слезах, тот больше не вернется в родные края"

Судьба его не баловала, но хранила. Помнил, как в раннем детстве хорошо жили при живой маме, как раскулачивали, как побирались три малыша по деревне Кусеево, основанной их предками, в ожидании арестованного отца. Впору по его мемуарам снимать фильм, о чем я мечтала много лет. И здорово, что появился сериал «Зулейха открывает глаза», проливающий свет на трагическое время.

Ахату было неполных 18 лет, когда в июле 1943 года призвали в армию из деревни Кусеево Баймакского района. Провожая внука на службу, бабушка Гульямал, завернув горсть земли в платочек, попросила носить у сердца в кармане, чтобы остаться в живых. Братишка Абдулхак проводил его до горы Ирандык. Ахат, прощаясь, сдерживал слезы, потому что старшие говорили: "Кто уходит на войну в слезах, тот больше не вернется в родные края".

Фронт нуждался в младшем командирском составе, поэтому ему пришлось, став курсантом, пройти курс обучения в училище Алкино Южно-Уральского военного округа. Стрелок, командир отделения, старшина роты, командир взвода 66-ой механизированной Краснознаменной, ордена Суворова бригады 88-го мехкорпуса воевал на 2-ом Белорусском фронте. Его 2-ому батальону пришлось участвовать в Полесской, Могилевской, Минской, Белостокской операциях, освобождать Западную Белоруссию, северную часть Польши, воевать с врагом на его территории в Восточной Пруссии. С боями ежедневно приходилось проходить от 15 до 50 километров. Может, помня об этом, частенько пели с ним «Эх, дороги, пыль да туман».

- Мне везло, я был худеньким и невысокого росточка. Во время наступления у меня всегда было место на крыле автотранспорта. Это помогало быть мобильным, быстро ориентироваться и давать ответный огонь. С автоматчиками на танках сеяли панику среди немцев. Внезапно прорвемся в тыл врага, нагоним страху, они бегут, - рассказывал отец. - Особенно ожесточенные бои шли к концу войны, видимо, фашисты понимали, что приходит им капут.

Воевал геройски, о чем свидетельствуют объявленные приказами Верховного Главнокомандующего благодарности за отличные боевые действия в составе соединения при прорыве обороны немцев на западном берегу реки Нарев, освобождении Псашныша, овладении городами Анклам, Фридланд, Трептов и другими. Среди немалых наград отец очень дорожил медалью «За отвагу». Представляя к награде, командир мехколонны гвардии подполковник Ломако, так описал его подвиг: «Участвуя в боях в должности автоматчика, показал себя храбрым воином. 14 февраля 1945 г. в ночном бою в дер. Лихнау, несмотря на сильный пулеметный огонь противника, продвигаясь вперед, убил трех немцев и привел контрольного пленного с ценными сведениями».

День Победы отец встретил в пригороде Берлина, освободителю было неполных 20 лет. Уберегли от пули бабушкин намоленный талисман и огромное желание выжить, ведь в детском доме села Темясово ждали его с победой младшие братья Абдулхак с Хуснихаком.

После войны служил в Белоруссии, там и женился, будучи лейтенантом. Навещая в госпитале друга, влюбился в медсестру Машеньку, семья которой хлебнула горюшка в годы оккупации. Может поэтому на генном уровне мне часто снятся сны о войне: то с оружием бегу в атаку, то прячусь от немцев в лесу. Сестра Дина родилась через пять лет после Победы и до школы «служила» с родителями в военной части. Спартанское воспитание и наследственная боевая закалка помогали моей медсестричке спасать людей на Кольском севере. Уже имея двоих детей, отец окончил вечернее отделение Сибайского горно-обогатительного техникума и до пенсии работал на Башкирском медно-серном комбинате.

Когда шли фильмы о войне, он не мог их спокойно смотреть. То ли телевизору, то ли режиссеру кричал возмущенно: «Брось болтать!». Зато читал военные мемуары с карандашом в руке. О войне отец много рассказывал любимому зятю, когда приезжали к родителям в Сибай. Их ночные посиделки на кухне не за одной рюмкой ахатовки стали традиционными. Частенько, слыша взрывы смеха, а отец был отличным рассказчиком, мама шла разгонять «алкашей», боясь, что разбудят внуков. А те в сто первый раз клялись, что пойдут спать и не двигались с места. Родители прожили вместе более 45 лет, баловали нас с сестрой, очень «трусились над нами», как говорила мама. Теперь-то я пониманию их, выросших почти в сиротстве, и чувствую свою вину, что не жила рядом.

Много лет отец поддерживал связь с советом ветеранов своего мехкорпуса, вел активную переписку, ездил на встречи, общался с фронтовиками своего комбината.

Радовался, что смог дожить, как и мечтал, до 50-летия Победы и отпраздновать вместе с внуками. Это было его последнее 9 Мая. Преступное испытание атомной бомбы на Тоцком полигоне 14 сентября 1954 года для него - ветерана подразделений особого риска - не прошло бесследно, как и для тысяч военных Советского Союза. Но об этом позже в публикациях воспоминаний участника событий А.Х.Игбаева.