История одной авиапосадки: Туман

Туман… Будь проклят этот туман! У меня уже несколько самолетов ушли на запасные аэродромы, а это огромное количество пассажиров, ведь в каждом из них по полторы сотни человек и сколько еще сядет на полпути к нашему аэродрому!
Началась моя смена нормально. Туман прогнозировался «в низинах и над реками», экипажи при принятии решений на вылет ориентировались на хорошие условия – и тут на тебе: сначала волны тумана пошли от речушки с красивым названием Берсувань на один торец полосы, потом плотно закрыло середину и я не мог уже не только заводить самолеты на посадку, но и выпускать. 

— Видимость сто, по огням – двести, туман, — буднично доложила метеонаблюдатель.

— Все, — сказал диспетчер, заводящий самолеты на посадку. Теперь только взлетать смогут. 

Минимум для взлета 200 метров.
Надо сказать, что недавно мы перешли работать на новую взлетно-посадочную полосу и она была оборудована самой современной системой захода. Как светосигнальной, так и электронной, позволявшей садиться при видимости около четырехсот метров. Таких систем было только пара в стране и, естественно, многие пилоты еще не были подготовлены производить взлеты и посадки в таких условиях.

Я оперативно проинформировал все смежные аэродромы о фактической погоде и еще раз уточнил у диспетчеров своей смены, не снижается ли кто к нам. Оказалось, снижается. Ил-76 идет из-за границы, и он предупредил, что будет заходить на посадку, поскольку подготовлен по минимуму 350 метров видимости, а если не получится, то может ждать в зоне ожидания до четырех часов.

Мы с диспетчерами погордились, что есть у нас и самолеты классные, и пилоты классные, и продолжили заводить борт информацией и командами на посадку.
На первом заходе экипаж снижался почти до торца полосы, на наши непрерывные запросы метеонаблюдатель отвечала четко и бодро, но больше двухсот метров ее приборы не видели, диспетчер проинформировал экипаж и, взревев четырьмя турбинами, огромный лайнер ушел на повторный заход. 

— Мы видим полосу, — сказал командир. — Огни у вас классные, осевая есть, продолжаем заход на посадку, а керосина у нас на борту еще много.

Экипаж в себе уверен, я это чувствую, а вот метеонаблюдатель…

— Видимость сто пятьдесят, по огням триста, — сообщила она, даже без нашего запроса.

— Срочно передай экипажу, —  даю я команду диспетчеру.

— Уфа посадка, 76550 в глиссаде, шасси выпущены, к посадке готов!

Он принял решение! 

Диспетчер вопросительно смотрит на меня.  
Отменить решение командира я не могу. Только рекомендовать. А что я могу сейчас ему посоветовать? Будь осторожен, друг?

Нет. Экипаж выполнил один заход. Вероятно, они видели огни полосы, прочувствовали все условия, самолет устойчиво идет в плотном осеннем воздухе, пилоты подготовлены, классное бортовое оборудование ведет самолет к торцу.

— Разрешай! 

Медлить нельзя. Тут каждая секунда дорога, и метеонаблюдатель молчит – видимость еще держится.

— 76550, посадку разрешаю!

 — Разрешили, садимся!

Командир сказал это немного нараспев. Видимо он искал глазами огни.

— Смотри за самолетом, он подходит к полосе, — сказал я диспетчеру, который наблюдает визуально за взлетающими и садящимися самолетами, разводит их на ВПП, командует очистительной техникой во время подготовки к полетам.

— Не вижу. Туман, но просвистел мимо – у меня окно открыто.

Томительно тянутся секунды. Ох, как тянутся!

Вдруг ухнули турбины на реверсе тяги, запиликали на ближайшей автостоянке машины сигнализациями — сел, тормозит. Ну, слава Богу — заулыбались все, кто наблюдал, вернее прислушивался к радиоэфиру и шуму за окнами.

И снова ожидание доклада о посадке.

Как он там? Нормально или в тумане пошел мимо огней полосы? Почему молчит экипаж? Вот проклятье! И не видно ничего! Вызывать аварийные службы? Гоню скверные мысли, хоть и обязан думать и предполагать самое плохое.

— Уфа, 76550 посадка, а можно мне машину сопровождения на полосу? Я никак вашу рулежную дорожку не найду.

Ах, вот в чем дело! Вот почему мы долго ждали доклада. 

Действительно: взлетку построили по самым современным стандартам – по так называемой второй международной категории, а рулежная дорожка на почти четырехкилометровой полосе всего одна – посредине. Понятно, что в таком тумане самолет и проскочил её.

Я буквально бегом спустился к машине, которая стоит всегда наготове у дверей, успев крикнуть диспетчерам, чтобы остановили борт, я сам встречу.

Водитель в ту смену был понятливым, и через пару минут я был уже у полосы. Запросил у диспетчера занять её, прислушался, поехал на звук. Туман был такой, что мы чуть не столкнулись с носом стоящего и мигающего всеми огнями самолета.

Он был красив! Он был просто прекрасен!
Огромный грузовик с четырьмя турбинами. 

— 550, наблюдаете меня? Двигайтесь прямо за мной, начинаем освобождать полосу.

— Наблюдаю, следую за машиной.

Мы поехали в сторону рулежной дорожки, самолет свистел двигателями за нами и в какой-то момент, видимо боясь, что в таком тумане самолет как бы нас не раздавил, водитель дал газу больше, чем надо.

А может быть туман в это время опять сгустился до минимума, но я увидел оранжевые огни полосы. Это означало, что скоро будут красные, а это противоположный торец.

Заблудились! Надо же! Такое было со мной впервые. Я, сопровождая самолет, заблудился на полосе, как ежик в тумане.
Решение пришло сразу.

—550, мы опять проскочили РД*. Разворачивайтесь. Следите за мной, я пойду ближе к обочине.

— Понятно!

Теперь я еду рядом с огнями ВПП*. Они на этом участке желтого цвета, а на сопряжении с рулежной дорожкой и сами РД будут синими.

А вот и она!. Отлегло.

— 550 вправо на «Фокстрот», рулим на стоянку.

— На стоянку, — благодушно отвечает пилот.

Видно, что они весьма довольны своей посадкой, вообще благоприятным исходом всей этой истории.
Когда я прибыл на основное свое рабочее место, видимость уже начала улучшаться.
Солнце, поднимаясь все выше, прогревало атмосферу, туман рассеивался и постепенно аэродром начал оживать.
Зашумели двигатели, участились переговоры по радио, затрещали телетайпы, передавая всевозможную информацию, засновали по перрону и стоянкам машины обслуживания. Аэродром втягивался в обычный ритм работы.

Прошло много лет. Идет уже новый век, летают новые самолеты, но когда я слышу от дежурного синоптика в прогнозе погоды: « в низинах и над реками туман», мне становится немного стыдно - ну как же я умудрился заблудиться на ВПП с самолетом?

*ВПП - взлетно-посадочная полоса.
*РД – Рулежная дорожка.

Материал к публикации подготовила Эмилия Завричко.
Фото: Максим Чегодаев (Штурм).