От сессии до сессии: истории от преподавателя, который в теме вайба

— Гульчачак Иршадовна, 5 октября наша страна традиционно отмечает Международный день учителя. Почему, на ваш взгляд, учредили еще один специальный праздник — уже для преподавателей высшей школы?

— Действительно, наш день появился совсем недавно. Не могу сказать, что мы, преподаватели высшей школы, испытывали по этому поводу какие-то эмоции. Думаю, что большинство из нас просто не замечали его отсутствия и не думали об этом как о некоем досадном упущении. Лично я каждый год 5 октября получала поздравления с Днем учителя (большей частью от студентов, которые уже закончили обучение), благодарила их и объясняла, что праздник это не мой, а их школьных учителей, которые вложились в становление их личности не только в плане образования, но и в значительной, если не в большей части – в воспитание. Своим днем мы считали День российской науки – 8 февраля, именно в этой день обычно планировались официальные мероприятия, награждения, концерты и многое другое. Это представлялось логичным, ведь каждый из нас в свое время писал диссертацию, исследовал те или иные аспекты преподаваемой области знаний, научная составляющая – неотъемлемая часть работы преподавателя вуза, поскольку от ее реализации зависит и продление договора, и показатели эффективного контракта и, в конечном счете, размер получаемой заработной платы. Приятно, что теперь есть и стопроцентно наш праздник. Пока мало кто об этом знает, обычно в этот день мы с коллегами обмениваемся поздравлениями, смешными картинками, иллюстрирующие одним нам понятные особенности нашей работы и актуальными пожеланиями — например, о получении адекватной нашим усилиям заработной платы.

 — Ваши студенты, как правило, получают в БАГСУ второе высшее образование. Они более ответственные и мотивированные? Или случаи веселого разгильдяйства по принципу «от сессии до сессии живут студенты весело» тоже случаются?

— Действительно, когда я пришла работать в БАГСУ, у нас не было стандартного для многих вузов очного образования для абитуриентов, окончивших школу и пришедших в вуз за получением первой в их жизни специальности.

Академия была создана в 1991 году (буквально за 4 месяца до распада СССР), в связи с возникшей острой необходимостью в подготовке кадров, в первую очередь руководящих кадров разного уровня, обусловленной переходом страны от социалистических принципов управления к развитию рыночной экономики. С учреждением должности Президента Республики Башкортостан Академия получила дополнение к официальному названию и стала именоваться «Башкирская академия государственной службы и управления при Президенте Республики Башкортостан» (сейчас – при Главе РБ). На тот период в нашем учебном заведении обучались действующие руководители разных уровней и преподавание в этих группах – это яркие воспоминания для меня. Сложно сказать, кто в большей степени учил. Я пришла только после окончания вуза (пусть и с красным дипломом и со статусом стипендиата Президента РБ). Мои студенты были старше и намного опытнее меня. Они задавали мне вопросы, на которые я полночи искала ответы, сопоставляя положения разных нормативных актов. Тогда я говорила им: «Позвольте мне не отвечать на данный вопрос сейчас и поискать ответ на него в действующем законодательстве и опубликованной правоприменительной практике». В то время у нас на каждом курсе обычно было два потока: бюджетный – сотрудники органов государственной власти; и внебюджетный – владельцы собственного бизнеса и сотрудники частных компаний, которым нужны были знания для управления и правового регулирования деятельности предприятий с учетом новых условий хозяйствования и кардинально поменявшегося законодательства. Могу сказать определенно – именно эти студенты сформировали меня как преподавателя. Увы, преподаватели высшей школы в ходе обучения не получают, в отличие от школьных учителей, необходимых знаний и навыков в области педагогики и психологии. Понимание того, как и что необходимо преподносить студентам, составили именно эти первые годы и общение с интересными людьми, которые по счастливой случайности нуждались в знаниях, которыми я обладала.

Что касается студенческой психологии, то тут вы правы. Независимо от возраста и направления обучения студенты в большинстве своем радовались возможности списать или отдохнуть, отмолчавшись, надеясь на то, что «ботаны» в группе ответят и подискутируют с преподавателем до конца пары.

Даже когда слушатели приходили на двухнедельные курсы повышения квалификации, они, как по мановению волшебной палочки, обретали «вторую молодость» и становились обычными студентами, не всегда идеальными. Помню, подтрунивала над ними, что навык списывания у них утрачен, и предлагала не позориться.

Но и тут могу заметить, что в памяти остаются яркие личности и их отношение к учебе. Например, моей студенткой была Лилия Салаватовна Гумерова — ныне председатель Комитета Совета Федерации по науке, образованию и культуре, представитель от исполнительного органа государственной власти РБ. Помню ее тоненькой, скромной и очень ответственной студенткой, которая готовилась к практическим занятиям и экзаменам с большой ответственностью, задавала вопросы и требовала конкретных ответов, блестяще и творчески защищала свою дипломную работу, которую мы многие годы после ее защиты — а в то время она не занимала особо значимых должностей — демонстрировали студентам как образец должного оформления и наполнения.

Были и другие случаи, когда кто-то, получив «неудовлетворительно» за экзамен, начинал качать права. Как правило, это были руководители нижнего уровня, с которыми мы всегда справлялись просто предложением обсудить его непростую ситуацию с его непосредственным руководителем, который, по «необъяснимому» стечению обстоятельств, тоже был нашим бывшим студентом и, как правило, учился добросовестно и нередко даже блестяще.

С 1998 года Академия является участником Федеральной программы подготовки управленческих кадров для организаций народного хозяйства РФ по специальности: «Стратегический менеджмент». На сегодняшний день для меня это самая интересная аудитория: любознательная, неординарная, неравнодушная. Взаимодействие с этой аудиторией всегда предполагает обмен знаниями и постановку проблемных вопросов, и как следствие, анализ данных судебных разбирательств, практики контрольных органов, обнаружение пробелов и противоречий в законодательстве и поиск решения этих вопросов.

Последнее десятилетие мы стали принимать абитуриентов и на первое высшее образование. Это, безусловно, другая категория обучающихся. Многие из них иногда не вполне понимают, зачем они сюда пришли и правильно ли выбрали будущую профессию. Но и здесь плюсом к последующей профориентации является взаимодействие с практиками в сфере права и государственного управления, что помогает студентам сориентироваться — свое ли направление они выбрали для будущего развития и карьеры.

 — Расскажите немного о родном вузе и коллегах. Преподаватель высшей школы — это призвание? Как лично вы пришли в профессию?

— Конечно, стандарты обучения по специальности «Юриспруденция» или «Государственное и муниципальное управление», «Экономика», «Психология» единые. Но наш вуз можно назвать камерным, где не только преподаватель, но и декан факультета знает своих студентов в лицо и по имени, а студенческие группы немногочисленные. Помимо этого, мы часто приглашаем на встречи с нашими студентами выпускников Академии, занимающих на сегодняшний день высокие должности в государственных органах или бизнес-корпорациях, что, несомненно, обогащает процесс обучения и формирует новые направления для мотивации и развития студентов.

По поводу призвания, пожалуй, не буду уверена в ответе.
Знаю случаи, когда человек, достигнув определенных высот в профессии и заработав значительную сумму финансовых ресурсов, приходит к решению о необходимости поделиться своими знаниями с подрастающим поколением.
Что касается меня, то я точно не планировала быть преподавателем высшей школы. Так сложилось, что мои учителя — преподаватели юрфака — привлекали меня для преподавания сначала в ссузы, где с третьего курса я уже вела занятия в двух колледжах города Уфы. А по окончании специалитета меня сразу пригласили преподавать на юридическую кафедру. Так что на сегодняшний день мой стаж педагогической детальности составляет 30 лет.

И тут не буду лукавить: я обожаю свою работу! Вот это взаимодействие со студентами, их комментарии, вопросы, шутки – это ни с чем несравнимо! Благодаря им я чувствую себя молодой, в теме, в их студенческом вайбе. Стараюсь не допускать кринжа, время от времени испытываю рофл, знаю, кто такие скуф и тюбик, в теме современных мемов, готова обсудить на перемене со студентами имбы и редфлаги, хихикаю над теми, кого охватывает ЧСВ.

 — Есть забавные профессиональные байки про студентов?

— Что касается профессиональных баек, то тут вспоминаются выдержки из студенческих конспектов и перлы, выданные студентами на экзамене. Например, некоторым слушателям кажется, что я страдаю косноязычием, и вместо «веЩных прав» они фиксируют в тетради «веЧные права», а вместо «процессуальных» отношений «просексуальные».

На одном из зачетов я обнаружила, что юридические лица – это лица с высшим юридическим образованием. А мировые судьи – это высшая судебная инстанция, решения которой окончательны и обжалованию не подлежат. При том, что это начальное звено судебной системы.

Отдельный случай – это когда моя коллега на своей лекции, посвященной одному из способов закупок, анализировала извещение о проведении торгов и указала аудитории на 17 ошибок, допущенных в тексте извещения, а на перемене оказалось, что специалист, разместивший это извещение на сайте, находится в этой аудитории.

Я коллекционирую анекдоты и шутки о юристах и преподавателях, и иногда делюсь ими со студентами. Например, перед экзаменом первой сессии рассказываю такой анекдот: «Студент ветеринарного факультета приходит домой перед экзаменом, времени до утра мало, и он решает выучить только один вопрос, исходя из того, на какой странице учебник откроется. Открывает учебник – видит тему «Блохи». Досконально изучает тему и ложится спать. Приходит на экзамен, вытягивает билет и видит вопрос «Собаки». Ну рассказывает: «Собаки – это млекопитающие, голова, четыре лапы, хвост, покрыты шерстью. А в шерсти водятся блохи. И далее изложение качественно выученного материала.
Преподаватель слушает, говорит: «Ну вроде владеете материалом, но как-то односторонне. Давайте, расскажите про рыб». Студент отвечает: «Ну рыбы, такие животные: голова, жабры, плавники, хвост. Живут в воде. Покрыты чешуей. А вот если бы они были покрыты шерстью…» 
Далее прошу на экзамене мне про блох не рассказывать.

 — Что, на ваш взгляд, отличает современных студентов эпохи ИИ? Помогает ли искусственный интеллект процессу обучения или, наоборот, нивелирует систему самостоятельного изучения и закрепления материала?

— О да, нынче все непросто. На слайде размещаю кейс для решения, и через две минуты студенты начинают с умным видом вещать про разрешение спорной ситуации со ссылкой и, черт побери, правильной ссылкой, на нормы прав. Прямо сержусь, что нынешние студенты не берут в библиотеке учебник и кодекс. При этом и сама прихожу на занятия только с компьютером и «Консультант +» в нем, давно не ношу нормативные акты в бумажном виде. Катастрофа, если объявлена угроза атаки БПЛА. Студенты остаются без Интернета, ИИ, нормативных актов и прочих ресурсов-подсказок. Это – момент истины. Сразу видно, кто готовился к занятиям.

Что касается проверки усвоения знаний, то преподаватели адекватно реагируют на «вызовы современности». Непросто обнаружить, что студент в письменной форме отвечает на вопрос билета благодаря крошечному наушнику в ухе или благодаря сгенерированному ИИ ответу. Зато отличным способом обойти «экзаменационную информатизацию» является предложение найти 14 ошибок в предложенном для анализа договоре (аренды, подряда, лизинга, доверительного управления) или текста лекции с пробелами, которые необходимо заполнить (с учетом ранее изученного материала).

 — Онлайн занятия. Что вы думаете о них?

— Мои первые онлайн занятия, как и у многих преподавателей, были обусловлены эпидемией COVID-19 и карантином. Помнится, тогда у меня впервые разболелась спина, позвоночник отказывался держать мое тело вертикально 12 часов подряд, потому что обычно было 6 часов лекций, а потом надо было готовить материал для занятий на следующий день. Карантины прошли, а онлайн занятия остались, спустя некоторое время многие заказчики образовательных услуг оценили экономическую целесообразность подобного обучения: не нужно закладывать командировочные расходы, оплачивать гостиницу и питание, а главное — можно оставлять сотрудника на рабочем месте и обучать его «без отрыва от производства».

Поэтому в ходе подобного обучения мы чаще беседуем с экраном и некоторым количествам черных прямоугольников, и время от времени сомневаемся в собственной вменяемости. Когда это студенты, получающие высшее образование, мы строго требуем включённых камер. Если это повышение квалификации за счет собственных средств слушателей, нужно быть мягче и гибче… Поэтому я просто время от времени спрашиваю: «Вы здесь? Вы со мной?». И далеко не всегда получаю ответ на свой «глас вопиющего в пустыне». Приятным исключением за последнее время стала программа повышения квалификации органов ЗАГС. Без всяких напоминаний все слушатели включили камеры, они живо реагировали на излагаемый мной материал, отвечали на поставленные вопросы и задавали свои вопросы относительно разбираемых общих теоретических положений и конкретных кейсов. И вынуждена признаться, что слушатели, задав мне непростые вопросы, сподвигли меня к поиску правоприменительной практики, которая оказалась противоречивой в разных регионах РФ, что привело к необходимости анализа и сопоставления правовых норм и их понимания судами нескольких субъектов России.

Отдельный вопрос вызывает онлайн-контроль знаний, я имею в виду зачеты и экзамены. Соответствующим целям проведения итогового контроля я считаю только онлайн сессии с использованием программных продуктов, которые обеспечивают отслеживание глаз, рук, в целом тела экзаменующегося. Такие сервисы есть, вопрос только в подключении подобного рода платных услуг. В противном случае я наблюдаю студента, который сначала имеет растерянный вид, а потом вдруг начинает сыпать сложноподчинёнными приложениями, не всегда соответствующими действующему актуальному законодательству, поскольку первые ссылки поисковых систем часто содержат неактуальный материал.

Так что в целом я пока против онлайн-обучения, по крайней мере в рамках получения высшего образования. Такое обучение эффективно только для слушателей и студентов с хорошей мотивацией, высокой степенью осознанности, ясным целеполаганием и самодисциплиной.

Беседовала Эмилия Завричко.