Гулнара Гареева: «Для меня медики, решившие остаться в ЛНР еще на месяц, - настоящие герои»

Там в составе медицинской бригады из Башкирии она работала целый месяц, проводя диспансеризацию местного населения. Первые часы на башкирской земле Гулнара Рифатовна наслаждалась тишиной и покоем родной Уфы, но душа была не на месте. Сегодня вечером украинская артиллерия вновь бомбит город Красный Луч, где остались шесть ее коллег. С двумя из них, живущими в третьем микрорайоне, до сих пор нет связи, а именно этому микрорайону досталось сильнее всего. «Успели ли спрятаться в подвал? Живы ли?» - все переживает Гареева за коллег, которые лишь на днях переехали в этот микрорайон. Все окна больницы, где они еще сегодня днем вели прием, разбиты. Медработники переживают за дорогостоящие медицинские поезда, которые приехали в ЛНР вместе с медбригадой. Лишь бы в них не попал снаряд, ведь там дорогостоящее оборудование!

Вот так украинцы воюют! Стреляют по больницам и жилым домам, не щадя мирных граждан. В отличие от российских войск и войск ДНР, которые, несмотря на то, что уже вычислили откуда ведется огонь, не бомбят в ответ, так как украинские войска вновь применяют свою излюбленную тактику – ставят артиллеристские установки в район жилых домов, прикрываясь мирными согражданами.

- Что вас поразило в первые дни в Луганской Народной Республике? – спрашиваю я Гулнару Рифатовну.
- Большое количество полуразрушенных, разрушенных зданий и брошенных домов. Их так много, что сразу вспоминаешь Абхазию, где наблюдалась такая же картина в первые годы после грузино-абхазской войны. В городе Красный Луч, где мы жили, кажется, жизнь и вовсе замерла со времен Советского союза. Помните кадры из документальных фильмов про Чернобыль? Подобное ощущение возникает и здесь, когда ходишь по городу. Везде – полуразруха. Все градообразующие предприятия стоят. Из девяти шахт, которые работали здесь до 2014 года, уголь добывают лишь в одной. Людей на улицах мало, днем их почти ни видно, все прячутся по подвалам. Фронт от Красного Луча, если считать по прямой, находится всего в 35 километрах, поэтому местные жители стараются покидать свои убежища только по важным делам. Звуки пролетающих мимо снарядов здесь слышны часто. Домашней скотины во дворах не видно вообще. Изредка встречаются бродячие худые собаки. Прилегающие поля, мимо которых мы проезжали по дороге, ничем не засеяны, также как и многие огороды в частных подворьях.

- Если в Красном Луче практически нет работы, за счет чего выживают горожане?
- Зарабатывают как могут. По рассказам местных жителей, многие женщины ездят на работу вахтами в Москву, с Красного Луча регулярно ходит рейсовый автобус в белокаменную столицу, с детьми сидят бабушки-дедушки и отцы. Из ЛНР могут выезжать только женщины и дети, мужчин не выпускают, даже больных, которым требуется экстренная операция. Вообще, местное население очень предприимчивое, они делают деньги на всем, на чем можно и на чем нельзя. Рыночная торговля в ЛНР процветает, продают там как во времена СССР – на картонках. Чувствуется, что опыт выживания у них большой.

- Где вас разместили?
- Мы жили в больнице. Медсестер разместили в одном из отделений, врачей - в палатах. Прием мы вели в Краснолучской городской детской больнице ЛНР, куда добирались самостоятельно на общественном транспорте. Да, несмотря на бомбежки, автобусы по городу ходят. На завтрак и ужин нас кормили больничной едой, в обед на скорую руку мы перехватывали тем, что покупали по дороге. Цены в магазинах там высокие, значительно дороже, чем у нас. Дешевый там только хлеб – 20 рублей за полноценную килограммовую буханку. И колбаса там чуть подешевле, чем в Уфе. Когда через неделю в Красный луч приехал наш гуманитарный конвой, питание у нас чуть улучшилось, благодаря тем продуктам, что привезли с Башкирии.

- Как обстоят дела со здоровьем у луганских детей?
- Дети, в основном здоровые, что удивительно при той непростой ситуации, в которой они живут. Много ребятишек с лишним весом, что объясняется их малоподвижным образом жизни, ведь по улицам не побегаешь, в основном им приходится прятаться по подвалам. В садики там дети не ходят, учатся дистанционно. Я работала в кабинете с опытном педиатром Маргаритой Хадиулловной Феоктистовой, которая выявила немало серьезных заболеваний у луганских детей. Сарафанное радио прекрасно работает и там. Родители, особенно с детьми-инвалидами, пытались попасть на прием именно к Феоктистовой, узнав от других, что она отличный диагност. Запущенных больных тоже было много, некоторые с неверными диагнозами, поставленными явно по симптомам, которые не подтверждались при дополнительных и более углубленных обследованиях. Наши медики выявили у шести луганских детей онкологические заболевания. В Красном луче плохое качество воды. У каждого четвертого маленького пациента на УЗИ выявлялись диффузные изменения желудка. Нашему врачу-узисту пришлось нелегко, такое большое количество пациентов! Вообще, наши медики в столь сложных условиях себя прекрасно проявили, и лично мне многие из них открылись совершенно с другой стороны. Маргарита Хадиулловна прежде, чем назначать лечение луганским детям, внимательно изучила ассортимент ближайших аптек. Старалась назначать самые дешевые препараты, что есть в наличии в местных аптеках, прекрасно понимая, что другие, и тем более дорогие, они просто не найдут и не потянут. Или еще один случай. В больницу приковылял дедушка, как оказалось, со сломанной ногой, а в медкабинете даже гипса нет. Наш ортопед сбегал в ближайшую аптеку, купил гипс на свои деньги и тут же наложил его на ногу больному. И подобных историй было немало. Видя, как в них остро нуждаются местные жители, шестеро медиков с нашей смены решили остаться еще на один месяц, чтобы помочь как можно большему числу людей. Для меня они - настоящие герои. Ведь для них здоровье пациентов оказалось гораздо важнее, чем тот риск, который они несут, работая в столь опасных условиях.

Вместо послесловия. Пока писался материал, стала известна судьба двух медиков из Башкирии, что жили в третьем микрорайоне, который бомбили сильнее всего. Они живы и вышли на связь!