-3 °С
Снег
Все новости
Субъективно
17 Ноября 2020, 15:40
Записки уфимского психиатра: как Дик угрозу из Поднебесной учуял
Заслуженный врач РФ и РБ, психиатр Юрий Анохин - давний друг и внештатный автор "Молодежки". Мы продолжаем публикацию рассказов из его новой, пока не изданной книги.
К вопросу о патриотизме: ранняя весна 1972 г. Еще свежи события на острове Даманском – советско-китайский конфликт, потери среди наших пограничников, жуткие кадры кинохроники – беснующиеся толпы китайцев с палками и редкая цепочка наших солдат.
Примерно через полгода должен закончиться срок моей службы. Решил сдать служебную квартиру и перебраться в офицерское общежитие. Но сначала нужно решить одну проблему: отправить в Уфу друга – двухгодовалого доберман-пинчера Дика. Крупный шоколадный красавец-пес хорошо воспитан, надеюсь, в дороге никаких фокусов не выкинет, тем более, что его слабости мне известны: доберманы – полицейские собаки и не переваривают бомжей и пьяных. Правда, у Дика была еще одна слабость – любой встречный в офицерской форме для него был друг, товарищ и брат. Ну, понятно, влияние среды. Вырос в гарнизоне, частенько по выходным ходил со мной дежурить в санчасти, да и все друзья в одной форме.
С трудом выпросив неделю отпуска, оформил у ветеринара проездные документы на пса, и мы тронулись в путь. Из Калининграда до Москвы добрались нормально, но на несколько часов застряли в Шереметьево. Я летел в офицерской форме - и привычнее, и отношение к армии тогда было очень неплохое.
Перекусили с Диком пирожками с мясом, и я решил подремать. Нашел в тихом уголке зала ожидания свободный диванчик, застегнул на запястье петлю поводка, договорился с Диком, что он полежит рядом на полу, и заснул.
Проснулся от сильного рывка за руку, криков и собачьего рыка. Причем я от рывка очутился на полу, потерял фуражку и не сразу осознал, что произошло, а, осознав, ужаснулся. В двух метрах от меня в стену влип перепуганный китаец с дипломатом в руке. Пес бесновался, рычал и был явно настроен китайца сожрать или, по меньшей мере – перекусить ему глотку. Ему не хватило полметра, но пес был крупный, в азарте у него был реальный шанс протащить меня, пристегнутого с другого конца поводка, на это расстояние.
Вокруг нас моментально собралась куча пассажиров. Народ заинтересованно наблюдал за событиями, изредка из толпы слышались советы и комментарии: «Похоже, что началось», «Товарищ старший лейтенант, не мучайте собачку, отпустите поводок», и проще: «Давай, старшой, трави его». Симпатии народа были явно на стороне добермана, и это пса окрыляло. Китаец был уже не желтый, а пепельно-серый, причем так влип в стенку, что казалось, будто он не толще своего дипломата.
С огромным трудом мне удалось отвоевать метр поводка и ухватить пса за ошейник. Казалось, что вокруг нас собралось все население аэропорта. Я попытался осмотреться, ожидая вмешательства милиции. Два милиционера наблюдали за ситуацией, не вмешиваясь, но, похоже, что меры они приняли. К нам направлялся комендантский патруль – два курсанта во главе с высоким майором.
- У вас проблемы? – козырнул майор. Я только собрался открыть рот, чтобы сказать, что проблемы-то не у меня. Но тут из толпы протиснулась полная буфетчица в белой куртке и кокошнике. В руках она держала бумажную тарелку с парой сарделек. Буфетчица с разгону затарахтела:
- Товарищ полковник, ваш офицер не виноват, я все видела. Китаец первый стал хулиганить, а товарищ офицер с собачкой сделали ему замечание.
Я оторопел, глянул на пса. К счастью, увидев майора, тот почувствовал себя в своей среде, сразу оставил в покое китайца, уселся рядом со мной и преданно уставился в глаза старшему патруля, показывая, что он-то службу знает. Буфетчица поставила тарелку с сардельками на наш диванчик:
- Пусть песик покушает, а то перенервничал.
К буфетчице из толпы присоединился солидный мужчина в форме моряка торгового флота:
- Майор, военврач ни при чем.
Дальше он произнес целую речь, суть которой сводилась к тому, что он много раз «ходил в Китай», и они (китайцы) – злейшие враги всех собак – «они же их жрут, а умный пес это чует». «Умный пес» даже башкой затряс, как бы подтверждая слова замечательной женщины с сардельками и моряка.
Майор ухмыльнулся, снова козырнул, сказав: «Счастливого пути, доктор. Песика покормить не забудьте». Патруль вышел из зала, майор что-то на ходу буркнул милиционерам, после чего они тоже удалились. «Песик», весом в 48 кг, тут же ткнул мне носом в бок, показывая на сардельки – мол, распоряжение старшего по званию надо исполнять сразу.
Я не спешил. Мне надо было успокоиться и осмыслить ситуацию. Какая-то женщина протянула мне фуражку, предупредив: «Я ее отряхнула». Я ее поблагодарил и обратился к доберману: «Ты чего такой довольный? Ты хоть понимаешь, скотина, что мы с тобой в международный скандал ввязались? Хочешь, чтобы из-за тебя война с китайцами началась? Провокатор». «Провокатору», конечно, на международный скандал было наплевать, но по интонации хозяина он понял, что что-то натворил и на всякий случай попробовал заползти под диван и прикрыть лапой один глаз, демонстрируя раскаяние. Второй глаз был прочно зафиксирован на сардельках.
- Доктор, не ругайте собаку. У вас политически грамотный пес. Молодец, псина, – к нам подсел моряк с пачкой печенья. – Вашей собаке – побалуйте.
Пришлось простить лицемера: «Ладно, вылезай. Жри давай». Я поставил перед доберманом тарелку с сардельками. Пес облегченно вздохнул и принялся за сардельки. Следующие полчаса пес вел себя как оперная примадонна после триумфа, только что не раскланивался во все стороны. А на нашем диване скопилась приличная кучка конфет, печенья и еще две сардельки. Я взмолился: «Граждане, он же обожрется, а нам еще лететь два часа». Пес презрительно посмотрел на меня. К счастью, объявили наш вылет. Доберман поупирался, показывая, что уж что-что, а эти «дары волхвов» он не позволит оставить здесь.
Про бедного китайца никто не вспомнил. Я поинтересовался, куда он делся. Моряк сказал, что китаец шел в туалет, потом посмотрел на стену, у которой бедный иностранец перенес такой шок, перевел взгляд ниже, хмыкнул и задумчиво добавил: «Хотя ему вроде туда уже не надо».
Мы с Диком пошли на посадку, я только об одном молил Бога, лишь бы в самолете были только наши люди – без китайцев, вьетнамцев и т.д.
Слава Богу, рядом с нами оказался пожилой грузин и до Уфы мы долетели благополучно. Правда, с килограмм подаренного печенья за время полета доберман из меня все-таки выколотил.
Это путешествие стало для меня самым памятным в жизни, хотя поездить по стране мне пришлось немало. Но никогда больше я не встречал такого трогательного единения народных масс. Видимо, дружными мы становимся только против кого-нибудь.
Юрий АНОХИН.
Новости партнеров