Молодежку с юбилеем! Писатель Салават Вахитов

«Молодёжной газете» – сто лет…. 
 Я попытался осмыслить неожиданное известие и пришёл к мысли, что срок этот весьма небольшой для издания, поскольку «Молодёжка» ничуть не состарилась, а всё так же молода и прекрасна, какой и была все годы. Не так часто доводилось мне напрямую сталкиваться и сотрудничать с газетой, но, тем не менее, есть такое ощущение, что шла она по жизни всегда где-то рядом со мной. 

Расскажу лишь о трёх наиболее запомнившихся моментах, связанных с любимым изданием, и надеюсь, не буду при этом занудлив.

Это было осенью 1983 года. Мы с Лёшей Кривошеевым, тогда студенты БГУ, вовсю писали стихи и читали их друг другу где придётся: в коридорах филфака между лекциями и практическими занятиями, на посиделках в общаге и даже в приличных кафе-ресторанах типа «Батыра»  на Телецентре. То, что мы творили в «Батыре», сейчас бы назвали перформансом, но в то время о таком слове никто не слышал. Но зато посетители отлично слышали нас, поскольку читали мы, что называется, во весь голос. Да и нельзя было не обратить внимания на двух лохматых поэтов в потёртых джинсах, которые желали быть услышанными. Тогда уфимская аудитория не была избалована подобными читками, а потому к нашим выходкам относились благосклонно и одобрительно. Однажды, не помню кто, но, кажется, это был наш однокурсник Марат Бикбаев, посоветовал нам сходить на заседание литобъединения при «Ленинце». И мы пошли. 

В комнате Дома печати, где должно было проходить действо, мы нашли одиноко сидящего за письменным столом руководителя объединения Рамиля Гарафовича Хакимова. Руководитель был в очках, печален и грустен. Посмотрел удивлённо на наше явление и на приветствие кивнул. Он так и сидел потом всё время за столом и ни разу не привстал, лишь иногда рылся в лежащем на столе пухлом портфеле. 

Подошли ещё несколько человек, и разговор начался. Это была обычная беседа между своими о книгах и литературе, нисколько не напоминавшая привычные университетские семинары. Мне было любопытно наблюдать за настоящими литераторами, от которых ждал творческих откровений. По крайней мере, всей душой жаждал этого. Запомнился шустрый, невероятно подвижный черноволосо-кудрявый Иосиф Гальперин, которому, видимо, дозволялось перебивать Рамиля Гарафовича. 

Запомнилось, с какой искренней весёлостью он слушал Станислава Шалухина, читавшего стихи про рябину. Шалухин не мог обойтись без приколов, и в последней строфе вывернул весь смысл наизнанку, отчего Иосиф захохотал так заразительно, что, будь полон зал, это вызвало бы овацию. Но нас, увы, было только семеро: шесть мужиков и одна девушка – как я понял, всеобщая любимица – Светлана Хвостенко. Ей было лет девятнадцать, она была юна, свежа, вовсю звездилась и называла всех «братцами». «Посмотрите, она даже стрижётся под Марину Цветаеву», – умилялся Рамиль Гарафович.

Нам с Лёшей тоже велено было прочитать что-либо «из своего», что мы с удовольствием и сделали. Я прочитал стихи, которые сейчас, по нынешним меркам, кажутся довольно наивными, но они были о мироощущении моего поколения. Молодые вообще любят писать о смерти, это своеобразная болезнь, которую надо пережить, поэтому стоит ли удивляться, что мироощущение было трагическим. Читал я не камерно, как это делали до меня присутствующие, а по привычке во весь голос, словно передо мной находилась стадионная аудитория, чем шокировал присутствующих. Литераторы-ленинцы долго молчали, не находя что сказать, пока серьёзный, пухлый и добрый Эдуард Смирнов не обратился к Рамилю Хакимову: «Прекрасные парни к нам приходят и уходят. Надо бы что-то делать, чтобы они оставались с нами». Руководитель кивнул: «Надо». Мы с Лёшей пришли ещё пару раз на литобъединение, а потом ушли, как и наши предшественники.

Надо сказать, что «Молодёжка» здорово меня выручила, когда я занимался наукой и составлял словарь уфимского сленга. Я систематически читал её примерно с конца 90-х гг. прошлого века и до 2010 г., выписывая новые яркие словечки. Это получалось само собой, между делом, поскольку пединститут, где я работал на кафедре русского языка и директором издательства, выкупал часть тиража и раздавал сотрудникам бесплатно. А с 2010 г. мои интересы изменились, и я переключился на собственное творчество, чему «Молодёжная газета» тоже поспособствовала. Рассказываю как.

Поэт Дмитрий Масленников и наш библиограф Пётр Ильич Фёдоров (видимо, с подачи Эмилии Завричко – она запретила упоминать ее имя, но я не сдержался) уговорили меня участвовать в конкурсе «Премьера» от «Молодёжки». Нужно было писать по статье на заданные темы в каждый номер в течение какого-то срока, что я аккуратно и сделал. Потом жюри выбрало победителя очередного выпуска «Премьеры» (их всего было семь или восемь), и им оказался ваш покорный слуга. 

Помню, что чувствовал себя на награждении весьма неловко: все участники были настолько яркими личностями, что выбор моей персоны казался мне случайным. Хотя я и старался, причём так, что после одной из публикаций некоторые знакомые перестали со мной здороваться. А всё потому, что я красочно расписал поездку в Новую Зеландию. Задание было такое – рассказать о своём путешествии. 

Все в ту пору ездили в Турцию, Египет и Чехию, а я с 2006 года никуда не ездил, потому что подсел на ипотеку. Ну и взбрело мне в голову совершить виртуальное путешествие по экзотическим местам. Это было нетрудно, поскольку мне помогала френдесса из ЖЖ, которая в Новой Зеландии проживала и выставляла в своём журнале всякое видео. Но знакомые-то не знали, что путешествие было виртуальным, и факт моей «тайной поездки и, видимо, за бешеные деньги» восприняли как оскорбление и долго перемывали мне косточки. Я не стал тогда разочаровывать их в счастливом неведении и облегчать их страдания: пусть завидуют, я же писатель и могу жить тысячью жизней. 

Несмотря на то, что к тому времени мной уже было написано нескольких книг, победа в конкурсе «Премьера» воспринималась как некий аванс, требующий подтверждения своего уровня, и здорово стимулировала моё дальнейшее творчество.

Сегодня я стар и ленив, поэтому уже не шуршу газетными страницами, а прошу свою секретаршу: «Алиса, открой мне «Молодёжную газету». Время такое, что газета, как и секретарша, всегда в кармане, и, если хочется почитать, не нужно бежать к почтовому ящику. Но знаете, чего мне всё-таки не хватает в новой «Молодёжке»? По чему грущу беспрестанно? По запаху свежих газетных страниц, конечно. Думаю, когда-нибудь ИИ научится воссоздавать и его. И ещё: я, кажется, сказал, что стар… Это неправда: нельзя быть старым рядом с «Молодёжкой»!

От всей души поздравляю редакцию «Молодёжной газеты» и всех причастных к этому прекрасному изданию с замечательным юбилеем! Желаю вечной юности и процветания, творческих удач, добра и мира! 

Искренне ваш, Салават Вахитов.

Ещё по теме:

Молодежку с юбилеем! Елизавета Вайман

Молодежку с юбилеем! Анатолий Детинин

Молодежку с юбилеем! Ольга Мусина и наш любимый тезка